Маше было 40 лет, и она чувствовала себя совершенно потерянной. Слишком уж быстро все изменилось.
Пока она растила двух долгожданных детей — мальчика для мужа и девочку для себя, — мир стал совершенно другим, она ничего вокруг не узнавала. Она перестала понимать шутки, они казались ей глупыми. А язык — это же какой-то тихий ужас! Маша за всю свою жизнь ни разу не сказала нецензурного слова.
Теперь она смотрит только старые фильмы. Нельзя сказать, что Маша совсем опустила руки, нет. Она старалась, чтобы сын рос добрым и отзывчивым, но муж ужасно напугал её, сказав, что при таком воспитании мальчик просто станет педиком. Маша тогда специально стала отдаляться от сына, и теперь он казался ей совершенно чужим. Дети были не очень близки с ней. Дочь Надя в свои пятнадцать знала о сексе больше, чем Маша сейчас.
Да, что-то у неё в жизни разладилось. В школе все было просто и понятно: есть хорошие девочки и есть плохие, и каждый знал, кто есть кто. Кто не с нами, тот против нас. Она принадлежала к «хорошим», не знала даже имен тех, кто играл в школьном ансамбле. На мальчиков не смотрела, никакого лапанья, никаких обжиманий.
Маша чувствовала себя полной дурой, когда нашла у дочери противозачаточные таблетки. Сама Маша ждала до первой брачной ночи. Она до сих пор не получает от секса никакого удовольствия. Стоит ей хоть немного расслабиться, дать себе волю, как перед глазами возникает образ «плохой девочки».
Она-то всегда была хорошей, никогда не повышала голос и доверяла всем без разбору. Считала, что где-то там, потом, её ждет за это награда, своего рода приз. Но когда Надя спросила, спала ли она с кем-нибудь кроме мужа, и она ответила: «Боже мой, конечно нет!», её дочь воскликнула: «Ой, мам, какая глупость! Ты ведь даже не знаешь, хорош ли он в постели. Бедняжка!».
Что правда, то правда. Она не знала. Как же так получается? Живешь, стараешься, а потом, после стольких лет жизни, выясняется, что вовсе не так и важно, хорошо ты себя вела или плохо. Девочки из школы, которые прошли огонь, воду и медные трубы, отнюдь не закончили свои дни на задворках общества, и никто их не презирал, как предполагала Маша. Они повыходили замуж — удачно или не слишком удачно — как и все остальные, не хуже и не лучше. А значит, её старания остаться чистенькой, страх, что до тебя дотронутся, страх, что из-за одного твоего неосторожного жеста какой-нибудь мальчик посчитает тебя доступной, животный страх забеременеть — все это было напрасной тратой сил и нервов!
|
